«В те годы дальние, глухие в сердцах царили сон и мгла, Победоносцев над Россией простёр совиные крыла» – эти блоковские строки, отсылающие к временам предпоследнего российского императора, памятны многим.

На первый взгляд, между эпохами контрреформатора Алкесандра III и реформатора Бориса Ельцина – общего мало. Один урезал либеральные преобразования своего отца – Александра II, другой – радикально завершал западническое реформаторство, начатое предшественником – Михаилом Горбачёвым.

И всё же в главном эпохи Александра III и Бориса Ельцина – родственны. Оба правителя пытались поднять державу «с колен», на которые её перед тем уронил либеральный самодержец-предшественник. Оба стремились максимально оживить и упрочить ключевой элемент российского культурного кода: «незыблемость самодержавия». Оба пытались закрепить за собой статус абсолютного властного монополиста.

Подобно всем российским самодержцам-контрреформаторам, президент РФ Борис Ельцин не вступал с оппозиционерами в заведомо провальные переговоры и закулисные сделки (как это пытался делать Михаил Горбачёв), а, насколько хватало сил и умений, жёстко ставил «бунтовщиков на место», не останавливаясь перед применением силы и массовым кровопролитием.

Ельцин расстрелял здание Верховного совета России. Собирался ввести войска в Татарстан. Силой задавил политический конфликт между ингушами и осетинами, оставив кровавый мемориальный след, тянущийся по сей день. Начал войну в Чечне, последствия которой актуальны по сей день. Осуществил, на пару с Егором Гайдаром, грабительскую (прежде всего по отношению к владельцам замороженных ещё при Горбачёве вкладов Сбербанка) либерализацию цен – во имя «бездефицитного бюджета», который всё равно соорудить не удалось. Реализовал, на пару с Анатолием Чубайсом, лохотронную «ваучерную приватизацию».

Начал проводить 9 мая ежегодные военные парады. По факту поощрял возрождение позитивной памяти об СССР (теле-проект «Старые песни о главном» и т.п.). Попытался разработать для России новую «национальную идею».

Сделал ставку на «Газпром» как на, по словам Виктора Черномырдина, «становой хребет России».

Одним словом, помимо общего перевода экономики на государственно-капиталистические рельсы и бурного оживления мелкого и частного бизнеса (вкупе с организованной преступностью), попытался вернуть России державный престиж, утраченный по итогам крушения СССР (случившегося при активном участии самого же Ельцина).

Попытался – и не сумел.

Проиграл войну с Чечнёй. Обрушил собственный авторитет на фоне множественных публичных алкогольных «экспромтов», вроде «дирижирования» немецким военным оркестром.

Под занавес правления Ельцина Россия, хотя и оставалась в целом подконтрольной Кремлю страной, «тихо расползалась» на т.н. региональные баронства.

Но всё же главное Ельцин сумел. Он смог максимально «разогреть» в стране ожидания имперской реставрации и держаного реванша. Как внутреннего, так и внешнего. Подготовил всё к тому, чтобы его преемник сумел этими настроениями эффективно и долгосрочно воспользоваться. И сам же этого преемника безошибочно подобрал и «инсталлировал» во власть.

Но почему всё то, чего в дальнейшем удастся достичь Владимиру Путину, а именно, «поднять ядерную державу с колен», не удалось сделать самому Борису Ельцину? Что помешало? Низкие цены на нефть? «Инерционное проклятье» горбачёвского либерально-антиимперского наследия? Фатальное невезение с «историческим циклом»? Или же просто банальный недостаток трезвого ума, доброй воли и прочих личностных качеств?

Обо всем этом — на встрече.